Бухта влюбленных - Страница 54

На причале они распрощались, и Брайони не заметила угрюмой усмешки в глазах Кертиса, когда пригласила его нанести ответный визит в любое время, когда он будет в Англии.

– Обязательно приезжай, – вторила Ферн сестре.

– Вы обе очень добры. – Он взъерошил волосы Фрэнки, забитые песком после игры на пляже, и сестры с малышом начали подниматься по трапу. Сдвинув морскую фуражку на затылок, Кертис провожал взглядом стройную фигурку Ферн, и платиновые часы блеснули на солнце, когда он помахал им вслед.

Слишком быстро, как показалось Кертису, остальные пассажиры взошли на борт. Трап убрали, судно отошло от берега и вскоре скрылось, мерцая огнями, в средиземноморских сумерках.

В тот вечер Брайони все уши прожжужала Ферн, восторгаясь Кертисом.

– Он ужасно симпатичный, и ты, милая, будешь просто дурочкой, если не клюнешь на него после… после окончательного расставания с мужем, – вдруг предположила она.

Ферн от неожиданности даже уронила пепел с сигареты себе на платье. Торопливо стряхнув его, она сказала:

– Да, Кертис симпатичный. И слишком хороший, чтобы использовать его как замену.

– Ферни, ну сама посуди! – не унималась Брайони. – Ты порвала с Кеном Маквикаром, а твой муж обидел тебя еще в тысячу раз сильнее, чем Кен. Тебе во что бы то ни стало нужно забыть свой неудачный брак и поскорее вступить в новый.

– Боюсь, мне не удастся забыть, – улыбнулась Ферн. – Видишь ли, я жду ребенка.

– Нет!..

– Да.

Ошарашенная, Брайони несколько мгновений хлопала глазами, потом наклонилась к сестре и поцеловала ее в щеку. В ее голубых глазах стояли слезы.

– Ты должна сообщить об этом Россу, – прошептала она. – Дети всегда спасали рушащийся брак.

Но Ферн покачала головой:

– Я не хочу давить на него, Брай. Я хочу, чтобы он любил меня по доброй воле.

– Нет, ты должна ему сказать! – настаивала Брайони.

– Я знаю, что вроде бы должна, но… не скажу.

– Но ведь это так стыдно – одной растить ребенка!

Ферн разглядывала дымящуюся сигарету.

– Наоборот, я рада, – тихо сказала она. – Я всегда хотела иметь от него ребенка. И этот малыш будет мне утешением.

– Да что ты такое говоришь?! Обременять себя такой ношей, когда он… даже не любит тебя! Какой же он все-таки эгоистичный!

– Ты не права, Брай. – Ферн улыбнулась. – Росс нисколько не эгоистичный.

– Конечно, ты всех считаешь такими – ведь ты сама никогда никого не обижала и ни от кого не сбегала. А вот мне он показался высокомерным и самонадеянным на тех снимках, которые ты нам прислала. Он знает, что красив, и гордится собой.

– Неправда! – Неожиданно в ярости Ферн вскочила на ноги. – Как ты смеешь говорить такие вещи?!

Брайони в ужасе отшатнулась, – такой она не видела сестру за всю свою жизнь. Ферн выскочила на палубу и там долго стояла, держась за поручни. Ей было невыносимо слышать – даже от любимой сестры, – что Росс сбежал от нее!..

Сзади раздались торопливые шаги Брайони, Ферн резко обернулась.

– Оставь меня одну! – сказала она. – Иди в свою каюту, я скоро спущусь.

– Прости меня, Ферн, за эти слова!

– Нет, тебе не за что извиняться, только Росса я знаю хорошо. Он никогда не обидел бы меня, просто у нас разные характеры, и это в самый неожиданный момент расстроило наши планы. Росс женился на мне, чтобы оградить нас обоих от назревавшего отвратительного и совершенно незаслуженного скандала. Я знала, что он не любит меня, а он изо всех сил старался сделать наш брак достойным и вполне терпимым. – Ферн откинула назад голову, и ее серебристые волосы блеснули в лунном свете. Глаза ее сияли, и она была так хороша в этом темно-синем платье… – Я люблю Росса, – сказала Ферн. – И буду любить всегда. И если у меня родится его сын, я надеюсь, что он будет похож на своего отца… Похож во всем, даже в гордости, непреклонной и несгибаемой, как сталь.

Брайони спустилась к себе в каюту, расстроенная тем, что обидела Ферн, и пораженная своим новым открытием – оказывается, сестра все это время скрывала свои чувства под маской улыбающейся безмятежности. Брайони догадывалась, какого мужества стоило Ферн подавить в себе истинные чувства, и только теперь она поняла, как повезло ей самой – ведь дома ее с нетерпением ждал Рик. В ту ночь Брайони долго плакала в постели, жалея и сочувствуя Ферн. Милая Ферн! Она так хороша собой, что всегда казалось, будто ей ничего не стоит выйти замуж за какого-нибудь красавца, который будет обожать ее. Но вместо этого оба ее избранника лишь причинили ей невыносимую боль.

Дул резкий, порывистый ветер, когда роскошный лайнер встал на якорь в порту Саутгемптона.

Обещания писать и всячески поддерживать новые знакомства, завязавшиеся во время круиза, казались вполне реальными загорелым пассажирам, которые, теперь уже укутанные в зимнюю одежду, спускались по трапу в объятия соскучившихся мужей, жен, друзей.

Рик долго обнимал жену, потом посадил на плечо сына и пожал руку Ферн, и все четверо в шумном потоке пассажиров отправились за багажом, а затем и к машине. Всю дорогу, до самого дома, Брайони и Фрэнки наперебой рассказывали Рику о тех местах, где побывали, и о людях, с которыми познакомились. С заднего сиденья Ферн наблюдала за этим счастливым семейством, улыбаясь каждый раз, когда Рик, радостно смеясь, целовал на светофорах жену в щечку. «Как это здорово, когда по тебе кто-то скучает, – думала Ферн. – И как приятно, когда дома тебя ждет любящий муж!»

Тогда-то Ферн и решила, что больше не останется в Мейденхеде. Она знала, что может жить у Брайони и Рика сколько понадобится, и все же у каждого человека должен быть свой дом, и никто не обязан делить его с посторонними.